Вологодский научный центр Российской академии наук
RuEn

В.Н. Барсуков: обзор статьи «Повышение пенсионного возраста: позитивные эффекты и вероятные риски», журнал «Экономическая политика» №1, 2018 г.

В журнале «Экономическая политика» №1, 2018 г. (с. 148-178) опубликована статья Ю.М. Горлина, В.Ю. Ляшок, Т.М. Малевой «Повышение пенсионного возраста: позитивные эффекты и вероятные риски». Повышение пенсионного возраста – одна из наиболее часто обсуждаемых проблем не только на уровне Правительства РФ, но и в научной среде. Главные вопросы: насколько оправдана эта мера и превысит ли финансовый эффект от данной реформы потенциальные социально-экономические риски? Именно на эти вопросы попытались ответить авторы статьи.

Аргументация основных положений статьи строится по принципу «доказательства от противного», т.е. через опровержение аргументов против повышения пенсионного возраста. В тексте работы прослеживается логика, а при анализе учитывается мнение обеих сторон относительно данной реформы. Однако выводы, на наш взгляд, представляются несколько односторонними и не всегда обоснованными. Рассмотрим подробнее каждый из них.

1. «Многие из аргументов против повышения пенсионного возраста утратили свою актуальность». Не совсем понятно, о каких именно аргументах идет речь. По-прежнему актуальными являются проблемы обеспечения рабочими местами представителей старшего поколения, состояния здоровья населения пенсионного возраста, потенциального роста инвалидизации, риска роста бедности и безработицы, занятости в «теневой» экономике. Одним из главных аргументов «за» является рост уровня занятости в пенсионном возрасте. Однако согласно официальным данным Росстата с 2016 по 2017 гг. доля работающих пенсионеров по старости снизилась с 40 до 24%. Такое масштабное снижение вызвано законодательным решением Правительства РФ, предусматривающее неиндексацию пенсий работающим пенсионерам. Т.е. для трети работающих пенсионеров приоритетом оказалась индексация пенсий, что многое говорит о характере занятости этой части старшего поколения: оплата труда является дополнением к пенсии, а не наоборот. Таким образом, в текущих условиях (возможность одновременно получать пенсию и работать) сложно говорить о кардинальных изменениях в характере занятости старшего поколения. По-прежнему среди работающих пенсионеров по старости высока доля «вынужденных» работающих в связи с низким уровнем пенсий.

Авторы статьи провозглашают следующий тезис: «Например, увеличение этого показателя (пенсионного возраста – прим.) до 63 лет для мужчин и до 60 лет – для женщин приведет к увеличению их экономической активности». Сложно оспорить это утверждение, однако есть одно но: в число «экономически активных» граждан включаются и безработные. Готово ли государство и общество к тому, чтобы обеспечить миллионы представителей «младших» пенсионных возрастов рабочими местами? Существует риск того, что часть этих граждан останутся не только без пенсий, но и без работы. Однако авторы в опровержение приводят следующий вывод.

2. «Большинство рисков может быть компенсировано, если одновременно с повышением пенсионного возраста выстроить систему соответствующих профилактических мер». На наш взгляд, в этом утверждении несколько неправильно выстроена причинно-следственная связь. Экономико-демографический фундамент для данной реформы в России не подготовлен, и профилактические меры будут неэффективны, если проводить их параллельно с повышением пенсионного возраста. Более того, некоторые из предлагаемых авторами мер представляются сомнительными. Например: «для профилактики этого риска (рост формальной инвалидизации – прим.) следует предусмотреть норму, в соответствии с которой при назначении страховой пенсии по инвалидности в дальнейшем нельзя перейти на пенсию по старости. Так как пенсия для инвалидов 3-й группы меньше, чем для пенсионеров по старости, из-за пониженного на 50% размера фиксированной выплаты, то такой подход создаст экономические противовесы неоправданному поведению по раннему пенсионированию через получение статуса инвалида». Таким образом, работающие инвалиды, делающие взносы в ПФР, не смогут претендовать на заслуженную пенсию по старости, что объективно нарушает их гражданские права.

Второй пример: «Отдельного обсуждения и проработки заслуживает вопрос сохранения возможности получать пенсию по достижению «старого» пенсионного возраста, но в пониженном размере». Эта мера, на наш взгляд, также представляется неоправданной, особенно учитывая тот факт, что пенсия по старости не может быть ниже прожиточного минимума, что создает существенные ограничения по обеспечению должного финансового эффекта.

По нашему мнению, необоснованным является утверждение о том, что повышение пенсионного возраста будет содействовать процессам активного долголетия. Действительно, состояние здоровья трудящихся пенсионеров лучше, чем здоровье неработающих. Оспорить данный тезис трудно (это подтверждается и исследованиями ВолНЦ РАН), однако по-прежнему остается открытым вопрос: работающие пенсионеры больше удовлетворены своим здоровьем, потому что продолжаются трудиться, или они продолжают работать, потому что изначально обладают лучшими показателями здоровья? Так или иначе, утверждать, что повышение пенсионного возраста будет способствовать процессам активного долголетия, является недоказанным фактом.

3. «Некоторые риски невозможно оценить в полном объеме, пока соответствующее решение не будет принято». Этот вывод следует рассматривать вместе с выводом №4.

4. «Совокупный эффект от повышения пенсионного возраста существенно превышает возможные экономические и социальные риски – и это главное».

Представленные выводы, на наш взгляд, являются крайне противоречивыми. Т.е. с одной стороны утверждается, что финансовый эффект от увеличения пенсионного возраста превышает возможные экономические и социальные риски, с другой – то, что оценить многие риски невозможно. Таким образом, утверждение об эффективности данной реформы основывается лишь на гипотетических предположениях, базирующихся на субъективном мнении сторонников повышения пенсионного возраста. Многие аспекты откровенно игнорируются. В статье говорится лишь об ОПЖ населения в возрасте 60 лет и старше (которая, безусловно, растет), однако более значимым в данном случае является показатель ожидаемой продолжительности здоровой жизни в старших возрастах, по которому Россия сильно уступает развитым странам. При этом относительно высокий уровень занятости старшего поколения в основном определяется экономическими мотивами.

В заключении отметим, что полемика сторонников «за» и «против» повышения пенсионного возраста зашла в тупик, в первую очередь, по причине отстаивания экономических (в первом случае) и социальных (во втором) интересов, хотя следовало бы говорить о создании благоприятных условий для проведения этой реформы. В публикациях сотрудников ВолНЦ РАН по данной тематике (Барсуков В.Н. Повышение пенсионного возраста в России: экономическая необходимость и демографические риски; Барсуков, В.Н. К вопросу о повышении пенсионного возраста в России) отмечается финансовая необходимость повышения пенсионного возраста, но доказывается, что социально-демографические условия для проведения данной реформы в России не созданы.

На текущий момент актуальным становится обсуждение не самого факта увеличения пенсионного возраста, а его последствий. Будут ли ему предшествовать преобразования в социальной сфере? Ответ на вопрос остается открытым.

Вероятно, в дальнейшем целесообразно провести исследование на тему изменения социально-экономического положения части населения, которое попадет под действие данной реформы (в том числе, с применением социологических методов). Есть гипотеза, что негативные последствия (особенно в сфере труда и материального положения) могут приобрести масштабные размеры.

В заключении отметим, что компетентность авторов статьи не подвергается сомнению и представленные комментарии выражают авторское мнение и также являются дискуссионными. Безусловно, исследование выполнено на высоком научном уровне и его результаты интересны с точки зрения сопоставления взглядов разных научных школ на проблему повышения пенсионного возраста.

Виталий Николаевич Барсуков, младший научный сотрудник отдела исследования уровня и образа жизни населения Вологодского научного центра РАН.

Все сообщения